Ты никогда не обращал внимания, что мы живём в удивительном мире?.. (с) Макс Фрай
А ведь меня никогда не привлекала работа с детьми, имеющими нарушения в развитии. Мне и не хотелось их видеть - образ, за годы составленный по книгам, учебным фильмам, рассказам преподов, вызывал страх, недоверие и что-то вроде смущения. Я записалась на практику в центр Бороздина просто потому, что в коррекционную школу для детей-сирот с умственной отсталостью мне совсем уж не хотелось, а о психологическом центре, который был третьим из возможных вариантов, пятикурсницы отзывались весьма неодобрительно.
Но после первого дня я влюбилась в них. Картина мира если не перевернулась, то, по крайней мере, приобрела новое измерение.
Но оказывается, что нет совсем ничего страшного, если понять: это не больной ребёнок, навсегда застывший в таком состоянии. Это просто годовалый, двух-, трёхлетний малыш в шести-, восьми-, десятилетнем теле, который может развиваться, пусть медленнее и требуя гораздо большего вложения сил, чем это происходит у других.
Но вдруг понимаешь, что более доверчивых и беззащитных в этом мире просто не существует. Такие детки очень тонко чувствуют, и к человеку искреннему и максимально открытому проникаются такой чистой любовью, которую нечасто встретишь среди обычных людей.
Но они могут научить таким важным вещам, что родители порой становятся благодарны, что у них есть такой ребёнок.
Но однажды мы возвращаемся домой, в автобус влетает шумная компания детей, и я ловлю себя на мысли, что все эти даунята и ЗПРки почему-то мне ближе и как-то роднее, чем здоровые ребятишки.
А педагоги, педагоги! Точно говорю: пока есть такие люди, этот мир не безнадёжен. Как безоговорочно они любят детей; как даже с самыми тяжёлыми, кажется, вообще ничего не понимающими, обращаются так, словно он - состоявшаяся личность; как вместе с ними держат фломастер, поют, играют, прыгают, хлопают, ползают по полу; как искренне радуются вместе с ребёнком простым вещам, вроде того, что он сам чётко сказал "спасибо" - вещам, которые кажутся нам элементарными, а у него получились впервые... Что здесь сказать? Только молча восхититься. И, пожалуй, пожалеть, что здоровым детям такие педагоги встречаются реже.
И сценка на закуску.
Это раньше я думала, что Егорка матерится в пространство, ни к кому не обращаясь и толком не понимая смысла слов. Я его недооценивала!
Он, глядя исподлобья:
- Это нога?
Таня, доброжелательно:
- Да, нога.
- А это колготки?
- Ага, колготки.
- Заебииись!
Ну, вы поняли, каким словом мы с одногруппницами весь оставшийся день заканчивали любой разговор)
Но после первого дня я влюбилась в них. Картина мира если не перевернулась, то, по крайней мере, приобрела новое измерение.
Но оказывается, что нет совсем ничего страшного, если понять: это не больной ребёнок, навсегда застывший в таком состоянии. Это просто годовалый, двух-, трёхлетний малыш в шести-, восьми-, десятилетнем теле, который может развиваться, пусть медленнее и требуя гораздо большего вложения сил, чем это происходит у других.
Но вдруг понимаешь, что более доверчивых и беззащитных в этом мире просто не существует. Такие детки очень тонко чувствуют, и к человеку искреннему и максимально открытому проникаются такой чистой любовью, которую нечасто встретишь среди обычных людей.
Но они могут научить таким важным вещам, что родители порой становятся благодарны, что у них есть такой ребёнок.
Но однажды мы возвращаемся домой, в автобус влетает шумная компания детей, и я ловлю себя на мысли, что все эти даунята и ЗПРки почему-то мне ближе и как-то роднее, чем здоровые ребятишки.
А педагоги, педагоги! Точно говорю: пока есть такие люди, этот мир не безнадёжен. Как безоговорочно они любят детей; как даже с самыми тяжёлыми, кажется, вообще ничего не понимающими, обращаются так, словно он - состоявшаяся личность; как вместе с ними держат фломастер, поют, играют, прыгают, хлопают, ползают по полу; как искренне радуются вместе с ребёнком простым вещам, вроде того, что он сам чётко сказал "спасибо" - вещам, которые кажутся нам элементарными, а у него получились впервые... Что здесь сказать? Только молча восхититься. И, пожалуй, пожалеть, что здоровым детям такие педагоги встречаются реже.
И сценка на закуску.
Это раньше я думала, что Егорка матерится в пространство, ни к кому не обращаясь и толком не понимая смысла слов. Я его недооценивала!
Он, глядя исподлобья:
- Это нога?
Таня, доброжелательно:
- Да, нога.
- А это колготки?
- Ага, колготки.
- Заебииись!
Ну, вы поняли, каким словом мы с одногруппницами весь оставшийся день заканчивали любой разговор)
-
-
10.03.2011 в 10:25Помню, у нас в классе взятками родителей держали агрессивную девочку с отставанием в развитии. Это инклюзивное образование ничего ей не дало, она только злее стала, но уж очно не умнее. Так и втыкала ручку в соседа по парте несколько лет.
Это я к тому, что ваш центр гораздо полезнее такой вот инклюзии типа "в омут с головой"
-
-
10.03.2011 в 10:39Ну вот поэтому я категорически против инклюзивного образования.
А тут не совсем образовательное учреждение, тут детей (они дошкольники все, даже если им 10 лет) доводят до такого уровня, чтобы их хоть в специализированные коррекционные школы взяли. Хотя иногда бывает, что детки потом уходят и в обычные детские садики и школы.
Короче, если у меня будут после окончания ВУЗа проблемы с трудоустройством - я знаю, куда можно пойти работать)
-
-
10.03.2011 в 18:31Вы все втроем в одном центре?
-
-
10.03.2011 в 20:16